Ночная битва [Сборник] - Страница 28

Легенды превращали свободных солдат в мужественных благородных героев, выполнявших тяжелую, очень опасную, но совершенно необходимую работу. Сказки о былом могуществе человека пьянили людей, все более отвращая их от однообразной, бессмысленной жизни в Куполах.

Многие жалели о тех временах. Свободные солдаты в красивых мундирах все чаще появлялись на экранах перед восхищенными зрителями, не подозревающими, насколько фальшив этот облик. Новое течение культуры, воспевающее подвиги первопроходцев, овладело душами короткоживущих, возможно, в противовес бесперспективной жизни.

Они давно разучились смеяться от души. Юмор их был эксцентричен и изощрен, но вызывал лишь ухмылки. Привычное однообразие сковало их души, а невозможность обучиться чему-либо усугубляла леность ума. В обществе бессмертных не было места для обычных людей, хотя сами бессмертные существовали лишь благодаря им.

А вот свободные солдаты смеялись открыто и искренне.

Реже плакали — слезы означали поражение. Чувства их были грубы, но искренни. Поступки — честны и отважны.

Сэм считал свободных солдат чем-то вроде вымерших динозавров старой Земли, но и его увлекла романтика тех времен, хотя он в глубине души посмеивался над собой. Нельзя, конечно, считать, что сами солдаты очаровывали людей, скорее уж, некие романтические представления о свободе и вольной жизни.

Разумеется она и пугала их. Любой из них отшатнулся бы, предложи ему что-то в этом роде. Необходима была сильнейшая встряска, чтобы романтика превратилась в реальность.

Со свирепой жадностью Сэм читал о временах освоения Венеры. Со странной ностальгией внимал рассказам о старой Земле, ее широких горизонтах и невероятно красивых зорях. Пытаясь представить себе вольное небо, он напевал старые песни и жалел, что родился слишком поздно. Ему еще не пришла в голову мысль, что борьбе с таким противником, как яростная непокоренная планета, можно отдать всего себя без остатка.

Мир, в котором он жил, казался ему слишком простым, а трудности — искусственными. Барьеры, ограничивающие этот мир, сковывали его, но порой ему казалось, что они достаточно хрупки и их можно легко разрушить, не опасаясь пораниться. Но ломать тоже слишком просто. Нужна была созидательная цель, оправдывающая это, а Сэм ее еще не видел.

Время было пока самым страшным и неумолимым его врагом. Гнев вспыхивал в нем о новой силой, когда он думал о длинной чреде столетий, которые ему не суждено прожить. Противоречивость характера, ненасытного, но не способного удовлетворить свои желания, заставили Сэма Рида возненавидеть этот мир, со всеми его мужчинами и женщинами. Более того, он возненавидел самого себя. Не встречая в этом мире достойного противника, Сэм объявил войну всем. И воевал двадцать лет.

Одна лишь странность волновала его. Осознавал он ее смутно, не пытаясь разобраться в причине. Возможно, среди прочего на него повлияли рассказы о Земле, о ее невероятно голубом небе. Да мало ли… Но именно голубой цвет волновал его, как ничто другое.

На этой же планете все было серое. Серое море почти сливалось с тяжелыми, серыми, провисшими до самой воды облаками. Серым одеялом моря окутывали Купола, под которыми тлела серая жизнь. И от того, наверное, в сознании Сэма голубой цвет навеки утраченного земного неба прочно связался с понятием о свободе…

В небольшом кафе, расположенном на одной из Дорог, он познакомился с миниатюрной девушкой, которая танцевала там в костюмчике из голубых перьев. Она и стала его первой любовницей. Сэм снял квартирку на одной из улиц Купола Монтана, и они жили там около шести месяцев, ссорясь не чаще, чем другие пары.

Но однажды он пришел домой рано утром после ночного дела с бандой Шеффилда. Едва открыв дверь, он почувствовал странный запах. От тяжелой сладости с примесью кислого перехватило дыхание.

Маленькая танцовщица лежала, скорчившись, у стены. Лицо ее словно щупальцами сжимал лепестками бледно-желтый цветок, с красными прожилками. На голубое платье из-под судорожно сжатых лепестков медленно капала кровь.

Рядом валялись зеленые обрывки коробки, в ней кто-то прислал ей цветок-убийцу.

Кто это сделал, Сэм так никогда и не узнал. Сотворить такое могли не только враги, но и друзья, испугавшись, что девчонка возьмет слишком большую власть над ним и как-то помешает темным, но весьма выгодным делам. Могла быть и соперница среди танцовщиц. Конкуренция среди них была довольно жестока, кстати, и за респектабельных, по их мнению, мужчин.

Но наказать кого-то следовало, и Сэм, проведя краткое расследование, вынес и сам же привел в исполнение приговор над теми, кто мог оказаться виновным в преступлении. Исполнив долг в отношении несчастной жертвы, и избавившись от некоторого количества недругов, Сэм не слишком расстраивался: характер у девушки был не лучше, чем у него самого. Собственно, единственным ее достоинством были голубые глаза. Важен был принцип и репутация. Никогда не мешает лишний раз напомнить врагам о себе. Что до девушки, то он ее вскоре забыл.

Много женщин побывало у него с тех пор. Он менял квартиры, каждый раз на еще большую и комфортабельную. И наконец, после довольно грязного, но весьма выгодного дельца, он без особого сожаления бросил в очередной квартире очередную девушку и переехал в центр Купола Монтана, где его ждала роскошная многокомнатная квартира, которую он разделил с изящной синеглазенькой певичкой.

К тому времени он имел под разными Куполами три квартиры. Чаще он жил в роскошной. На всякий случай держал квартирку попроще. А в одном из мрачных уголков купола Вирджиния, темном и славном зловещими слухами, он осмотрительно подобрал нору, совсем небольшую, но очень удобную для определенного рода делишек.